* * *

Мне-то есть теперь что вспомнить, есть о чём поговорить.

Я видал Куры зелёной перекрученную нить,

Над крутыми берегами ненадёжное жильё,

И, конечно же, с Невою я не сравнивал её.

Боже, как разнообразен этот мир, какая ложь,

Будто он на всё согласен и во всём с тобою схож, −

Нет, он может озадачить и создателя своим

Рысьим промахом кошачьим, хищным глазом золотым.

Почему я ленинградец, не тбилисец почему?

За билетиком счастливым лезли мы в какую тьму?

Кто даёт нам это время, это место, эту грудь?

Разве можно человека жаркой кровью попрекнуть?

Над Невою резво вьются флаги пёстрые судов.

Видишь: есть куда вернуться нам, я к смерти не готов.

Сколько есть ещё для роста, для мужанья места нам!

Я вам Пушкина так просто, хоть убейте, не отдам.

Не на полке он пылится, − растворён в крови моей.

Ах, грузинская столица, ты лекарство от скорбей.

И плоды не сразу зреют, спотыкается напев.

Вот и люди поумнеют, − подобреют, поумнев.