Первая строфа. Сайт русской поэзии

Все авторыАнализы стихотворений

Анализ стихотворения: Метель

Борис Пастернак

Природа занимала важнейшее место в творчестве Пастернака. Поэтический пейзаж он всегда стремился дополнить философией, зачастую обращаясь к экзистенциализму. Ключевая тема его лирики — благоговение перед природой, которую Борис Леонидович считал истинным чудом жизни. По мнению большинства исследователей, именно природа — единственная Муза Пастернака, его супруга и вдова, невеста и любимая женщина, тайная собеседница. В творчестве поэта она играла ту же роль, что Россия в творчестве Блока.

Тема метели (бурана, вьюги) встречается еще в ранней лирике Пастернака. Впоследствии он не раз возвращался к ней. В частности, речь идет о произведениях «Оттепелями из магазинов» (1915), «Девятьсотпятый год» (1926), «Город» (1942), «Зимняя ночь» (1946), «После перерыва» (1957), «После вьюги» (1957). Одно из наиболее ярких отображений мотива — стихотворение «Метель», впервые опубликованное в сборнике «Поверх барьеров» 1916 года. Здесь Пастернак с изумительной поэтической мощью демонстрирует противоборство лирического героя с губительными бытийными силами. Художественное пространство, в котором разворачивается действие, — посад. Этим термином изначально обозначалась населенная область, находящаяся за пределами детинца или кремля, но относящаяся к городу. Как правило, там располагались ремесленные слободы, торговые ряды. Мир, изображенный поэтом, не подчиняется человеку. Лирический герой сбивается с пути в чуждом ему посаде, где день не приходит на смену ночи. Вьюга-ворожея предстает перед читателями олицетворением нечистой силы — зловещей, враждебной. Кружением метели обусловлен выбранный поэтом ритмический рисунок — многократный повтор конструкции с союзом.

Интересна реминисценция, на которой строится вторая часть стихотворения. Пастернак упоминает Варфоломеевскую ночь – страшнейшую страницу французской истории. Трагедия произошла в ночь на 24 августа 1572 года, накануне дня святого Варфоломея — католики устроили ужасающую резню гугенотов. Согласно различным оценкам, погибли порядка тридцати тысяч человек. Чтобы католикам было легче определять дома гугенотов, на дверях жилищ протестантов заранее рисовались кресты: «Все в крестиках двери, как в Варфоломееву ночь».

В раннем творчестве Пастернака мотив снега, метели, вьюги служит олицетворением смерти, рока, болезни. Зимние стихии способны разрушать все на своем пути, они никому и ничему неподвластны.

Метель

 

1

 

В посаде, куда ни одна нога

Не ступала, лишь ворожеи да вьюги

Ступала нога, в бесноватой округе,

Где и то, как убитые, спят снега, –

 

Постой, в посаде, куда ни одна

Нога не ступала, лишь ворожеи

Да вьюги ступала нога, до окна

Дохлестнулся обрывок шальной шлеи.

 

Ни зги не видать, а ведь этот посад

Может быть в городе, в Замоскворечьи,

В Замостьи, и прочая (в полночь забредший

Гость от меня отшатнулся назад).

 

Послушай, в посаде, куда ни одна

Нога не ступала, одни душегубы,

Твой вестник – осиновый лист, он безгубый,

Безгласен, как призрак, белей полотна!

 

Метался, стучался во все ворота,

Кругом озирался, смерчом с мостовой...

– Не тот это город, и полночь не та,

И ты заблудился, ее вестовой!

 

Но ты мне шепнул, вестовой, неспроста.

В посаде, куда ни один двуногий...

Я тоже какой–то... о город, и полночь не та,

И ты заблудился, ее вестовой!

 

Но ты мне шепнул, вестовой, неспроста.

В посаде, куда ни один двуногий...

Я тоже какой–то... я сбился с дороги:

– Не тот это город, и полночь не та.

 

           2

 

Все в крестиках двери, как в Варфоломееву

Ночь. Распоряженья пурги–заговорщицы:

Заваливай окна и рамы заклеивай,

Там детство рождественской елью топорщится.

 

Бушует бульваров безлиственных заговор.

Они поклялись извести человечество.

На сборное место, город! За город!

И вьюга дымится, как факел над нечистью.

Пушинки непрошенно валятся на руки.

Мне страшно в безлюдья пороши разнузданной.

Снежинки снуют, как ручные фонарики.

Вы узнаны, ветки! Прохожий, ты узнан!

 

Дыра полыньи, и мерещится в музыке

Пурги:– Колиньи, мы узнали твой адрес!–

Секиры и крики: – Вы узнаны, узники

Уюта!– и по двери мелом – крест–накрест.

 

Что лагерем стали, что подняты на ноги

Подонки творенья, метели – сполагоря.

Под праздник отправятся к праотцам правнуки.

Ночь Варфоломеева. За город, за город!

 

1914, 1928