Анализ стихотворения: Размышления у парадного подъезда
Николай Некрасов
Хрестоматийное стихотворение «Размышления у парадного подъезда» было написано Николаем Некрасовым в 1858 году, став одним из многочисленных произведений, которые автор посвятил простому народу. Поэт вырос в родовом имении, однако из-за жестокости собственного отца очень рано понял, что мир делится на богатых и бедных Некрасов и сам попал в число тех, кто вынужден был влачить полунищенское существование. Так как был лишен наследства и зарабатывал себе на жизнь самостоятельно с 16 лет. Понимая, каково приходится простым крестьянам в этом бездушном и несправедливом мире, поэт в своих произведениях регулярно обращался к социальной тематике. Больше всего его угнетал тот факт, что свои права крестьяне не умеют отстаивать и даже не знают, на что именно могут рассчитывать по закону. В итоге они вынуждены превращаться в просителей, судьба которых напрямую зависит даже не столько от прихоти высокопоставленной особы, сколько от настроения обычного швейцара.
В одном из домов Санкт-Петербурга просители бывают особенно часто, ведь здесь живет губернатор. Но попасть к нему – задача не из легких, так как на пути просителей, обутых « в самодельные лапти», стоит грозный швейцар. Именно он решает, кто достоин встречи с чиновником, а кого следует гнать в шею, даже несмотря на скудное подношение. Подобное отношение к просителям является нормой, хотя крестьяне, наивно веря в миф про доброго барина, винят во всем его прислужников и уходят, так и не добившись справедливости. Однако Некрасов понимает, что проблема кроется не в швейцарах, а в самих представителях власти, для которых нет ничего слаще, чем «упоение властью бесстыдною». Таких людей не страшат «громы небесные», а все земные проблемы они легко решают силой собственной власти и денег. Нужды же простых людей подобных чиновников совершенно не интересуют, и на этом пот акцентирует внимание в своем стихотворении. Автор возмущен тем, что в обществе существует подобная градация, из-за которой добиться справедливости без денег и высокого социального статуса невозможно. Более того, русский мужик является для такого чинуши постоянным источником раздражения и поводом для гнева. Никто не задумывается над тем, что именно на крестьянах и держится все современное общество, которое не в состоянии обойтись без бесплатной рабочей силы. Тот факт, что все люди по определению рождаются свободными, умышленно утаивается, и Некрасов мечтает о том, что когда-нибудь справедливость все же восторжествует.
Размышления у парадного подъезда
Вот парадный подъезд. По торжественным дням,
Одержимый холопским недугом,
Целый город с каким–то испугом
Подъезжает к заветным дверям;
Записав свое имя и званье1,
Разъезжаются гости домой,
Так глубоко довольны собой,
Что подумаешь – в том их призванье!
А в обычные дни этот пышный подъезд
Осаждают убогие лица:
Прожектеры, искатели мест,
И преклонный старик, и вдовица.
От него и к нему то и знай по утрам
Всё курьеры с бумагами скачут.
Возвращаясь, иной напевает «трам–трам»,
А иные просители плачут.
Раз я видел, сюда мужики подошли,
Деревенские русские люди,
Помолились на церковь и стали вдали,
Свесив русые головы к груди;
Показался швейцар. «Допусти», – говорят
С выраженьем надежды и муки.
Он гостей оглядел: некрасивы на взгляд!
Загорелые лица и руки,
Армячишка худой на плечах,
По котомке на спинах согнутых,
Крест на шее и кровь на ногах,
В самодельные лапти обутых
(Знать, брели–то долгонько они
Из каких–нибудь дальних губерний).
Кто–то крикнул швейцару: «Гони!
Наш не любит оборванной черни!»
И захлопнулась дверь. Постояв,
Развязали кошли пилигримы2,
Но швейцар не пустил, скудной лепты не взяв,
И пошли они, солнцем палимы,
Повторяя: «Суди его бог!»,
Разводя безнадежно руками,
И, покуда я видеть их мог,
С непокрытыми шли головами...
А владелец роскошных палат
Еще сном был глубоким объят...
Ты, считающий жизнью завидною
Упоение лестью бесстыдною,
Волокитство, обжорство, игру,
Пробудись! Есть еще наслаждение:
Вороти их! в тебе их спасение!
Но счастливые глухи к добру...
Не страшат тебя громы небесные,
А земные ты держишь в руках,
И несут эти люди безвестные
Неисходное горе в сердцах.
Что тебе эта скорбь вопиющая,
Что тебе этот бедный народ?
Вечным праздником быстро бегущая
Жизнь очнуться тебе не дает.
И к чему? Щелкоперов3 забавою
Ты народное благо зовешь;
Без него проживешь ты со славою
И со славой умрешь!
Безмятежней аркадской идиллии4
Закатятся преклонные дни.
Под пленительным небом Сицилии,
В благовонной древесной тени,
Созерцая, как солнце пурпурное
Погружается в море лазурное,
Полосами его золотя, –
Убаюканный ласковым пением
Средиземной волны, – как дитя
Ты уснешь, окружен попечением
Дорогой и любимой семьи
(Ждущей смерти твоей с нетерпением);
Привезут к нам останки твои,
Чтоб почтить похоронною тризною,
И сойдешь ты в могилу... герой,
Втихомолку проклятый отчизною,
Возвеличенный громкой хвалой!..
Впрочем, что ж мы такую особу
Беспокоим для мелких людей?
Не на них ли нам выместить злобу?–
Безопасней... Еще веселей
В чем–нибудь приискать утешенье...
Не беда, что потерпит мужик:
Так ведущее нас провиденье
Указало... да он же привык!
За заставой, в харчевне убогой
Всё пропьют бедняки до рубля
И пойдут, побираясь дорогой,
И застонут... Родная земля!
Назови мне такую обитель,
Я такого угла не видал,
Где бы сеятель твой и хранитель,
Где бы русский мужик не стонал?
Стонет он по полям, по дорогам,
Стонет он по тюрьмам, по острогам,
В рудниках, на железной цепи;
Стонет он под овином, под стогом,
Под телегой, ночуя в степи;
Стонет в собственном бедном домишке,
Свету божьего солнца не рад;
Стонет в каждом глухом городишке,
У подъезда судов и палат.
Выдь на Волгу: чей стон раздается
Над великою русской рекой?
Этот стон у нас песней зовется –
То бурлаки идут бечевой!..
Волга! Волга!.. Весной многоводной
Ты не так заливаешь поля,
Как великою скорбью народной
Переполнилась наша земля, –
Где народ, там и стон... Эх, сердечный!
Что же значит твой стон бесконечный?
Ты проснешься ль, исполненный сил,
Иль, судеб повинуясь закону,
Всё, что мог, ты уже совершил, –
Создал песню, подобную стону,
И духовно навеки почил?..
1858