Анализ стихотворения: Вечер
Василий Жуковский
Поклонник романтизма, Василий Жуковский далеко не сразу отважился публиковать собственные стихи. Поначалу он лишь восхищался творчеством немецких и английских поэтов, переводя их произведения и пытаясь подражать своим кумирам. Но, так или иначе, именно Жуковский по праву является родоначальником русского романтизма. И его произведения по своей образности, изяществу и красоте ничуть не уступают стихам зарубежных поэтов.
Примером тому является элегия «Вечер», опубликованная в 1806 году. Точность и поразительная образность метафор, искреннее восхищение окружающим миром – это произведение по праву можно считать образцом пейзажной лирики, выдержанной в духе раннего романтизма. «Ручей, виющийся по светлому песку, как тихая твоя гармония приятна!», — с первой строчки автор задает тон всему произведению, выступая не столько в роли поэта, сколько в качестве живописца. Но вместо палитры красок он использует богатство русского языка, и простыми словами передает цвет, вкус и даже запах, создавая иллюзию присутствия на берегу ручья каждого, кто пожелает мысленно перенестись в удивительный мир поэта.
Восторгаясь увиденным Жуковский взывает к собственной Музе и просит, чтобы она посетила его «в венке из юных роз с цевницею златой», чтобы хоть на несколько мгновений одарить вдохновением. И просьба автора исполняется, потому что самый обычный вечерний закат предстает перед ним совершенно в ином свете. Автор подмечает каждую мелочь и органично вплетает ее в общее полотно своего романтического пейзажа. Багряный блеск последних лучей догорающего солнца, погружающиеся в сумрак рощи, одинокий рыбак, возвращающийся домой со своим уловом — все это занимает достойное место в коллекции образов и впечатлений поэта.
Уходящий день Жуковский сравнивает со смертью, которая стирает все краски дня. Однако в вечерних сумерках поэт также видит свое очарование. Удивительное чувство покоя и умиротворенности дарит ему тишина, которая приходит на смену дневной суете. Даже когда «луны ущербный лик встает из-за холмов», то это не нарушает гармонии Вселенной, а лишь подчеркивает ее и привносит новые краски в поэтическую палитру автора.
Вечер – прекрасное время для размышлений, воспоминаний и мечтаний. Сама природа настраивает автора на философский лад и заставляет задуматься о бренности бытия. Он сожалеет о друзьях, которых в этот момент нет рядом. Их общество в свое время давало Жуковскому не только пищу для размышлений, но и вдохновение. Однако молодость проходит, и вместе с ней остаются в прошлом «всех радостей струны» и «Вакховы пиры при шуме зимних вьюг», а также пламенные клятвы, которые молодые люди давали друг другу, обещая хранить дружбу.
В этот вечер поэт особенно остро испытывает свое одиночество, которое давно уже стало его верным спутником. Поэт понимает, что вынужден «брести неведомой стезей», то есть, быть первооткрывателем в мире русского романтизма. Его удел восхищаться полями, лесами и реками, создавая утонченные образы. «Так, петь есть мой удел… но долго ль?.. Как узнать?..», — вопрошает поэт, задаваясь вопросом, который задает себе каждый из нас. Автор не знает, каким будет его жизненный путь, но с покорностью принимает все, что уготовано ему судьбой. Даже если скоро «придет сюда Альпин в час вечера мечтать над тихой юноши могилой», подобный поворот уже ничего не изменит в жизни поэта, который мечтает посвятить ее поэзии. Ради этой цели он готов смириться с одиночеством и потерей друзей, считая, что общение с музой в данном случае является гораздо более важным занятием.
Вечер
Ручей, виющийся по светлому песку,
Как тихая твоя гармония приятна!
С каким сверканием катишься ты в реку!
Приди, о Муза благодатна,
В венке из юных роз с цевницею златой;
Склонись задумчиво на пенистые воды
И, звуки оживив, туманный вечер пой
На лоне дремлющей природы.
Как солнца за горой пленителен закат,-
Когда поля в тени, а рощи отдаленны
И в зеркале воды колеблющийся град
Багряным блеском озаренны;
Когда с холмов златых стада бегут к реке
И рева гул гремит звучнее над водами;
И, сети склав, рыбак на легком челноке
Плывет у брега меж кустами;
Когда пловцы шумят, окликаясь по стругам,
И веслами струи согласно рассекают;
И, плуги обратив, по глыбистым браздам
С полей оратаи съезжают...
Уж вечер... облаков померкнули края,
Последний луч зари на башнях умирает;
Последняя в реке блестящая струя
С потухшим небом угасает.
Все тихо: рощи спят; в окрестности покой;
Простершись на траве под ивой наклоненной,
Внимаю, как журчит, сливаяся с рекой,
Поток, кустами осененный.
Как слит с прохладою растений фимиам!
Как сладко в тишине у брега струй плесканье!
Как тихо веянье зефира по водам
И гибкой ивы трепетанье!
Чуть слышно над ручьем колышется тростник;
Глас петела вдали уснувши будит селы;
В траве коростеля я слышу дикий крик,
В лесу стенанье филомелы...
Но что?.. Какой вдали мелькнул волшебный луч?
Восточных облаков хребты воспламенились;
Осыпан искрами во тьме журчащий ключ;
В реке дубравы отразились.
Луны ущербный лик встает из-за холмов...
О тихое небес задумчивых светило,
Как зыблется твой блеск на сумраке лесов!
Как бледно брег ты озлатило!
Сижу задумавшись; в душе моей мечты;
К протекшим временам лечу воспоминаньем...
О дней моих весна, как быстро скрылась ты
С твоим блаженством и страданьем!
Где вы, мои друзья, вы, спутники мои?
Ужели никогда не зреть соединенья?
Ужель иссякнули всех радостей струи?
О вы, погибши наслажденья!
О братья! о друзья! где наш священный круг?
Где песни пламенны и музам и свободе?
Где Вакховы пиры при шуме зимних вьюг?
Где клятвы, данные природе,
Хранить с огнем души нетленность братских уз?
И где же вы, друзья?.. Иль всяк своей тропою,
Лишенный спутников, влача сомнений груз,
Разочарованный душою,
Тащиться осужден до бездны гробовой?..
Один - минутный цвет - почил, и непробудно,
И гроб безвременный любовь кропит слезой.
Другой... о небо правосудно!..
А мы... ужель дерзнем друг другу чужды быть?
Ужель красавиц взор, иль почестей исканье,
Иль суетная честь приятным в свете слыть
Загладят в сердце вспоминанье
О радостях души, о счастье юных дней,
И дружбе, и любви, и музам посвященных?
Нет, нет! пусть всяк идет вослед судьбе своей,
Но в сердце любит незабвенных...
Мне рок судил: брести неведомой стезей,
Быть другом мирных сел, любить красы природы,
Дышать под сумраком дубравной тишиной
И, взор склонив на пенны воды,
Творца, друзей, любовь и счастье воспевать.
О песни, чистый плод невинности сердечной!
Блажен, кому дано цевницей оживлять
Часы сей жизни скоротечной!
Кто, в тихий утра час, когда туманный дым
Ложится по полям и холмы облачает
И солнце, восходя, по рощам голубым
Спокойно блеск свой разливает,
Спешит, восторженный, оставя сельский кров,
В дубраве упредить пернатых пробужденье
И, лиру соглася с свирелью пастухов,
Поет светила возрожденье!
Так, петь есть мой удел... но долго ль?.. Как узнать?..
Ах! скоро, может быть, с Минваною унылой
Придет сюда Альпин в час вечера мечтать
Над тихой юноши могилой!
Май-июль 1806