Фрагмент из поэмы «Оза»

Я сплавлю скважины замочные.

Клевещущему – исполать.

Все репутации подмочены.

Трещи,

трехспальная кровать!

У, сплетники! У, их рассказы!

Люблю их царственные рты,

их уши,

  точно унитазы,

непогрешимы и чисты.

И версии урчат отчаянно

в лабораториях ушей,

что кот на даче у Ошанина

сожрал соседских голубей,

что гражданина А. в редиске

накрыли с балериной Б...

Я жил тогда в Новосибирске

в блистанье сплетен о тебе.

как пулеметы, телефоны

меня косили наповал.

И точно тенор – анемоны,

я анонимки получал.

Междугородные звонили.

Их голос, пахнущий ванилью,

шептал, что ты опять дуришь,

что твой поклонник толст и рыж.

Что таешь, таешь льдышкой тонкой

в пожатье пышущих ручищ...

Я возвращался.

На Волхонке

лежали черные ручьи.

И все оказывалось шуткой,

насквозь придуманной виной,

и ты запахивала шубку

и пахла снегом и весной.

Так ложь становится гарантией

твоей любви, твоей тоски...

Орите, милые, горланьте!..

Да здравствуют клеветники!

Смакуйте! Дергайтесь от тика!

Но почему так страшно тихо?

Тебя не судят, не винят,

и телефоны не звонят...