Элегия

Дни становятся все сероватей.

Ограды похожи на спинки железных кроватей.

Деревья в тумане, и крыши лоснятся,

И сны почему-то не снятся.

В кувшинах стоят восковые осенние листья,

Которые схожи то с сердцем, то с кистью

Руки. И огромное галок семейство,

Картаво ругаясь, шатается с места на место.

Обычный пейзаж! Так хотелось бы неторопливо

Писать, избегая наплыва

Обычного чувства пустого неверья

В себя, что всегда у поэтов под дверью

Смеется в кулак и настойчиво трется,

И черт его знает - откуда берется!

Обычная осень! Писать, избегая неверья

В себя. Чтоб скрипели гусиные перья

И, словно гусей белоснежных станицы,

Летели исписанные страницы...

Но в доме, в котором живу я - четырехэтажном,-

Есть множество окон. И в каждом

Виднеются лица:

Старухи и дети, жильцы и жилицы,

И смотрят они на мои занавески,

И переговариваются по-детски:

- О чем он там пишет? И чем он там дышит?

Зачем он так часто взирает на крыши,

Где мокрые трубы, и мокрые птицы,

И частых дождей торопливые спицы? -

А что, если вдруг постучат в мои двери

                       и скажут: - Прочтите.

Но только учтите,

Читайте не то, что давно нам известно,

А то, что не скучно и что интересно...

- А что вам известно?

- Что нивы красивы, что люди счастливы,

Любовь завершается браком,

И свет торжествует над мраком...

- Садитесь, прочту вам роман с эпилогом.

- Валяйте! - садятся в молчании строгом.

И слушают.

         Он расстается с невестой.

(Соседка довольна. Отрывок прелестный.)

Невеста не ждет его. Он погибает.

И зло торжествует. (Соседка зевает.)

Сосед заявляет, что так не бывает,

Нарушены, дескать, моральные нормы

И полный разрыв содержанья и формы...

- Постойте, постойте! Но вы же просили...

- Просили! И просьба останется в силе...

Но вы же поэт! К моему удивленью,

Вы не понимаете сути явлений,

По сути - любовь завершается браком,

А свет торжествует над мраком.

Сапожник Подметкин из полуподвала,

Доложим, пропойца. Но этого мало

Для литературы. И в роли героя

Должны вы его излечить от запоя

И сделать счастливым супругом Глафиры,

Лифтерши из сорок четвертой квартиры.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . .

На улице осень... И окна. И в каждом окошке

Жильцы и жилицы, старухи, и дети, и кошки.

Сапожник Подметкин играет с утра на гармошке.

Глафира выносит очистки картошки.

А может, и впрямь лучше было бы в мире,

Когда бы сапожник женился на этой Глафире?

А может быть, правда - задача поэта

Упорно доказывать это:

Что любовь завершается браком,

А свет торжествует над мраком.