Неизлечимый

Какой–то тип страдал запоем.

     В запое был он зверски лют,

     Бросаясь с руганью, с разбоем

     На неповинный встречный люд.

Казалось, за его разбойные замашки

Ему недолго ждать смирительной рубашки.

Но пьяницу друзья решили излечить,

Зло пьянства перед ним насквозь разоблачить

И водку поднести ему с такой приправой,

     Чтоб он с минуты самой той,

     Как выпьет мерзостный настой,

Пред водкой морщился б, как перед злой отравой,

Чтоб водочный ему был неприятен дух,—

Друзья преподнесли ему настой... из мух:

«Пей, милый! Снадобье особой изготовки!»

     Что ж пьяница? Без остановки

Он стопку вылакал, икнул, взглянул на дно

И, там увидя мух — брюшко и две головки,—

     Глотнул их тоже заодно,

Причмокнувши: «Ух ты! Уж не пивал давно

     Такой чудеснейшей... муховки!»

В Берлине так один фашистский коновод,

     Смеясь, хватался за живот,

Когда, фашистскую пред ним пороча шпанку,

     Его стыдило: дескать, вот

Фашистских подвигов вскрываем мы изнанку.

Ответ далеким был от всякого стыда:

«Что?.. Молодцы мои — погромщики?.. О да!

     Не понимаю, господа,

     За что ж на них вы так сердиты?

Великолепные, ей–богу же, бандиты!»

1933