У господ на елке

Помню – господи, прости!

Как давно все было!–

Парень лет пяти–шести,

Я попал под мыло.

Мать с утра меня скребла,

Плача втихомолку,

А под вечер повела

«К господам на елку».

По снежку на черный ход

Пробрались искусно.

В теплой кухне у господ

Пахнет очень вкусно.

Тетка Фекла у плиты

На хозяев злится:

«Дали к празднику, скоты,

Три аршина ситца!

Обносилась, что мешок:

Ни к гостям, ни к храму.

Груне дали фартушок –

Не прикроешь сраму!»

Груня фыркнула в ладонь,

Фартушком тряхнула.

«Ну и девка же: огонь!–

Тетушка вздохнула.–

Все гульба нейдет с ума –

Нагуляет лихо!

Ой, никак, идет «сама»!»

В кухне стало тихо.

Мать рукою провела

У меня под носом.

В кухню барыня вошла, –

К матери с вопросом:

«Здравствуй, Катя! Ты – с сынком?

Муж, чай, рад получке?»

В спину мать меня пинком:

«Приложися к ручке!»

Сзади шум. Бегут, кричат:

«В кухне – мужичонок!»

Эвон сколько их, барчат:

Мальчиков, девчонок!

«Позовем его за стол!»

«Что ты, что ты, Пепка!»

Я за материн подол

Уцепился крепко.

Запросившися домой,

Задал реву сразу.

«Дём, нишкни! Дурак прямой,

То ль попорчен сглазу».

Кто–то тут успел принесть,

Пряник и игрушку:

«Это пряник. Можно есть».

«На, бери хлопушку».

«Вот – растите дикарей:

Не проронит слова!..

Дети, в залу! Марш скорей!»

В кухне тихо снова.

Фекла злится: «Каково?

Дали тож... гостинца!..

На мальца глядят как: во!

Словно из зверинца!»

Груня шепчет: «Дём, а Дём!

Напечем–наварим,

Завтра с Феклой – жди – придем.

То–то уж задарим!»

Попрощались и – домой.

Дома – пахнет водкой.

Два отца – чужой и мой –

Пьют за загородкой.

Спать мешает до утра

Пьяное соседство.

………..

Незабвенная пора,

Золотое детство!

Январь 1918