Денис Голубицкий
* * *
Год две тысячи двадцатый,
нерасправленный, двойной,
впору время созерцать и
сон досматривать дурной.
Но какой ни выпал сон бы
(не такой уж он плохой),
«Двадцать, двадцать» – ухнут совы,
и откликнется глухой
город-лес дворцов и хижин,
город лоска и трущоб,
он возвышенно-унижен...
Год две тысячи озноб.
Два десятка, двадцать сотен,
ровный счёт, святой и бес.
Как сошедшее с полотен
время с крыльями и без.
След на сердце влажный, красный,
и падеж – война войной.
Год две тысячи прекрасный,
нерасплавленный, двойной.