СОРОК ДВА

Я лермонтовский возраст одолел,

И пушкинского возраста предел

Оставил позади, и вот владею

Тем возрастом, в котором мой отец,

Расчета минометного боец,

Угрюмо бил по зверю и злодею.

Отец мой в сорок лет владел брюшком

И со стенокардией был знаком,

Но в сорок два он стал, как бог, здоровый:

Ему назначил сорок первый год

Заместо валидола – миномет,

Восьмидесятидвухмиллиметровый.

Чтоб утвердить бессмертие строкой,

Всего и нужно – воля да покой,

Но мой отец был занят минометом;

И в праведном бою за волю ту

Он утверждал опорную плиту,

И глаз его на это был наметан.

И с грудою металла на спине

Шагал он по великой той войне,

Похрапывал, укутавшись в сугробы.

И с горсткою металла на груди

Вернулся он, и тут же пруд пруди

К нему вернулось всяческой хворобы.

Отец кряхтел, но оказался слаб

Пред полчищем своих сердечных жаб

И потому уснул и не проснулся.

Он юным был – надежды подавал,

Он лысым стал – предмет преподавал,

Но в сорок два – бессмертия коснулся.