Цирк девятнадцатого века

1

Да, я люблю средь залы позлащенной

На шумный пир задумчиво смотреть

И в праздничной толпе принаряженной

Сквозь маску лиц во глубь сердец глядеть;

И мыслию, догадкой проясненной,

Их тайнами, их мыслью овладеть,

Разузнавать их страсть, их цель, их волю,

Их грустную иль радостную долю.

Люблю, хочу, умею понимать

10 Живой душой чужую жизнь и душу;

И хоть могу я многих разгадать,

Личины их и роли не нарушу!

Они пришли, чтоб ловко роль сыграть, -

Пускай себе! На них я не обрушу

Вниманья беспощадной суеты,

Ни любопытства праздной пустоты!

Они пришли - пред светом, их владыкой,

Противником и вместе судией -

Свершить мудреный подвиг и великой

20 (Иные, может быть, последний свой!).

Страданью их здесь тесно, душно, дико,

Простора нет в толпе душе больной,

Но тайный ад их скрыт под принужденьем,

Но лица их сияют наслажденьем.

И свет на них глядит: они должны,

Как на смотру военном рядовые,

В своей броне стальной закалены,

Ему предстать, блестящие, живые,

Веселые... Улыбки ведь даны,

30 Чтоб ими скрыть мученья роковые!..

Они должны, чтоб свету угодить,

Устав его приличия хранить.

Приличие велит - оставить дома

Забот, тоски и тяжких мук семью;

Таить свою сердечную истому;

Приязнию одеть вражду свою;

Не допускать в веселые хоромы

Ни правды луч, ни теплых чувств струю;

Не отвечать на голос, сердцу близкий;

40 Не замечать, что люди злы и низки...

Приличие велит и хочет свет!..

Мы все покорны им и их влиянью;

Быть в милости у света - вот предмет

Всеобщего усилья и старанья!

Рабы его, несем ему привет,

Как в древности бойцы, среди собранья,

Пред цезарем поникнув головой,

Несли ему поклон предсмертный свой!

И цезарь наш, наш свет, не рукоплещет,

50 Не удостоит нас хвалы своей!

Зачем?.. Ему нет дела, что трепещет

У нас в груди больной гроза страстей:

Мы _тут_... для нас бал пляшет, праздник блещет

И с смехом речь кипит в устах людей, -

Чего ж еще?.. Достаточна награда,

И требовать не вправе мы пощады!

Страдай, терпи, терзайся, умирай!

Но умирай с достоинством, с улыбкой!

И не бледней, и духа не теряй, -

60 Свет не простит бессильному ошибки,

Он слабым враг!.. Будь тверд!.. Не оплошай

В борьбе с самим собой, в смертельной сшибке...

И как боец средь цирка, так и ты

Будь горд среди толпы и суеты!

2

Вот черный фрак, перчатки щегольские,

И голова в изящных завитках,

И громкий смех, и речи удалые,

B бойкий ум в сверкающих глазах;

Подумаешь - надежды молодые

70 Тут кроются в безоблачных мечтах.

Подумаешь - счастливец в шуме бала

Ждет милого, живого идеала...

Нет, то отец семейства: он пришел

С последними червонцами своими -

Отдать себя судьбе на произвол,

Ожить в игре богатствами чужими,

Спасти детей!.. Его сюда привел

Враг - нищета... С карманами пустыми,

С отчаяньем в душе к себе домой

80 Назавтра не вернется он живой...

И мимо, мимо!.. Много здесь подобных

Отыщется несчастных иль глупцов.

Толпа привыкла к ним. - Лишь для способных

Понять в них драму гибнущих умов,

Страданий и надежд междоусобных,

Проклятий, мук и ропота без слов, -

Лишь для таких внятна в их диком взоре

Немая весть о смертном приговоре!

3

Вот вам другой. - Он тоже весел, мил,

90 Он тоже сыплет шутки, уверенья,

А между тем недостает в нем сил,

Чтоб скрыть грызучей зависти мученья.

Он места ждал. Давно уж возложил

На эту цель все помыслы, стремленья;

Свои запродал двадцать лет давно,

Забыл, что дважды жить нам не дано,

Что молодость, здоровье, мощь и сила -

Всё наслажденья просит, хочет, ждет,

И от него уж гостьей легкокрылой

100 Умчалась их пора!.. И он живет

Лишь жаждою _достичь_. Судьба сулила -

Он поприще желанное пройдет,

Свершит свой путь, на высоте счастливой

Достигнет цель мечты честолюбивой!

А между тем до время седина

В златую прядь волос его закралась.

Душа его, умом поглощена,

Немела, вяла, сохла, истощалась.

Он днем в трудах, проводит ночь без сна,

110 И вышло, что судьба над ним смеялась!

Что он желал - то получил другой!

Он жизнь сгубил в ошибке роковой!

Он мучится теперь как тени ада, -

Но здесь его соперник, и пред ним

Не выдаст он себя, тому в отраду,

Не изменит он правилам своим.

Спокойный вид он сохранит как надо,

Поклонится начальникам, большим,

И личному врагу протянет руку,

120 И свет его не разгадает муку!

4

Вот девушка, красавица, дитя,

Чело ее увенчано цветами,

И, локон свой рассеянно крутя,

Она порхнет как птичка перед вами.

Но, с резвыми подругами шутя,

Но, в польке мерно стукая ногами, -

Куда глядит так пристально она?

Зачем дрожит, смятения полна?

И у нее заветная есть тайна,

130 Есть свой роман, печальный и простой!

Она бедна; издалека, случайно

Пришлося ей в наш свет попасть большой,

Влюбиться и судьбой необычайной

Понравиться... Мечтатель молодой,

Вельможа и богач, пленившись ею,

Назвал ее невестою своею.

Завистница нашлась, - и где ж их нет? -

Которая сумела клеветою

Расстроить это счастье; свой обет

140 Жених презрел - и с знатною княжною

Он вступит в брак, приняв родни совет!

А прежняя невеста?.. Э! пустое!!.

В степной уезд свой, просто, без затей,

Ну почему ж и не вернуться ей?..

Пускай поплачет, мать ее, старушка,

Пускай сама терзается она!..

Им поделом!.. Ведь вздумала ж вострушка,

Что знатной дамой быть она должна,

Что бедная, ничтожная вертушка

150 Столичным гордым барышням равна...

Вот им урок!.. Пусть помнят расстоянье

Меж них - и первенствующих по званью!..

_Сегодня, здесь_ решится участь их:

Еще попытка, разговор, свиданье, -

Узнает он, забывчивый жених,

Обман и ложь пустого нареканья,

Увидит он обеих жертв своих,

Почувствует их горе, их страданье,

Опомнится!.. Или махнет рукой

160 И скажет: «Так и быть!.. Удел иной

Назначен мне!..» - И обе это знают,

И мать, и дочь!.. О, как дрожат оне,

Как обе этой встречи ожидают!

Как много слез в притворной тишине

Их голоса!.. Но, верно, наблюдают

За ними вражьи очи - и вполне

Они играют роль гостей беспечных,

Без всяких дум или забот сердечных!

А газ горит, а музыка гудит,

170 А бал блестит всей живостью своею.

А пляска обаятельно кипит!

Любуется хозяин гордо ею

И думает, что завтра загремит

Молва о нем, хвалой повсюду вея, -

И праздником доволен он своим,

И свет взыскательный доволен им!

И ни один из двух не угадает,

Как много здесь страдальцев собралось,

Какие вопли сердца заглушает

180 Торжественный оркестр... и сколько слез,

Непролитых, обратно западает

На грудь безмолвных жертв, как много гроз,

Семейных тайн, размолвк, глухих стенаний

Здесь бродит средь безумных ликований!

5

Вот старый муж молоденькой жены,

Красавицы, кокетки, словом, львицы

С улыбкой и коварством сатаны,

Кому она отличной ученицей.

Зато ей все сердца покорены,

190 Все на цепи у мощной чаровницы, -

И бедный муж, с полдюжиной других,

Лежит у ног ее, лобзая их.

И он ревнив!.. Как Аргус баснословный,

Он стережет ее и день и ночь.

Тень юноши ему уж тать любовный,

И эту тень готов прогнать он прочь!

Он чувствует: меж ними бой неровный

И уберечь жену ему невмочь!..

Влюблен и стар, влюблен и лыс, и гадок, -

200 Ему ль не страшен модных львов нападок?

И многим уж за то старик смешон.

В душе его они ведь не читали!..

В руках жены записку видел он -

Она должна отдать ее на бале...

_Кому_?!. Меж всех _кто_ ею предпочтен?!.

Чьи происки кокетку привязали?..

Старик глядит на дверь, и на часы,

И на жену... Он рвет себе усы,

Он стал бы рвать и волосы седые,

210 Да нету их!.. Забившись под жилет,

Ногтями в грудь впились, как черви злые,

Его пять пальцев - и кровавый след

Оставили... Уста его немые

Грызут и рвут _у ней_ взятой букет...

И судорги ревнивого сомненья

Искорчили ревнивца... Где же мщенье?!.

А между тем веселая жена

Мелькнет пред ним, грацьозно вальсируя,

Потом пройдет, слегка преклонена

220 На руку кавалера... и не чуя

Грозы над головой, упоена,

Блаженствуя, блистая, торжествуя, -

Пошепчется в углу она с одним,

Дарит другого взором огневым,

А третьего улыбкой миловидной -

Чтоб все равно довольны были б ей

И никому не стало бы завидно!..

Чем кончится нередкий случай сей?

Огласкою, для двух семейств обидной?

230 Иль сценою, забавной для людей?

Иль поединком, смертью человека -

За вздор и блажь, в угодность мненью века?..

А газ горит. А музыка гремит,

А бал блестит всей пышностью своею.

Толпа гостей по комнатам кипит.

Любуется хозяин гордо ею.

Он думает, что завтра протрубит

Молва о нем, хвалой повсюду вея.

И праздником доволен он своим,

240 И мнит, что все вокруг довольны с ним!

6

Но шум в дверях... Вошла - не то богиня,

Не то царица... фея, может быть!..

Движенья, поступь, взор - в ней всё гордыней

И силой дышит, словно победить

Она пришла... Княгини и графини -

Пред ней померкло всё! Не отразить

Ни красоты ее, ни обаяний,

Ни блеска, ни ума, ни чарований!

Наряд ее как облако парит,

250 На ней горят алмазы дорогие;

Глаза горят жарчей - и жар ланит

Сливается с их блеском; снеговые

Плеча и руки тверды как гранит,

Прозрачны как янтарь, а шелковые

Густые косы улеглись с трудом

Над мыслящим таинственным челом.

«Как хороша!..» - Она, по крайней мере,

Не жертва, не страдает, не грустна?

_Она_?!. Любви словам, мольбам поверя,

260 Свою любовь дала за них она.

Бесстрашно, не хитря, не лицемеря,

Любила, всей душою предана,

Восторженно и свято, так сердечно,

Что страсть свою считала вековечной.

А _он_ такой любви не понимал

Иль, просто цену знать ей не умея,

Он счастьем невзволнованным скучал;

Над ним оно лежало, тяготея,

Как плен, как цепь. - Но _он_ пред _ней_ молчал...

270 В нем не было ни истого злодея,

Ни полного героя. Нет, увы!

Едва ль нашли б в нем человека вы!

Он променял любовь души высокой

На чувственный и мелочной разврат.

Он пал... так непростительно глубоко,

Так низко, что взглянуть не смел назад,

На прежний рай, на свой Эдем далекий,

Где херувимом у запретных врат

Минувшая любовь его стояла

280 И грешника безмолвно отвергала.

_Она_?.. - Она стерпела!.. Бог послал

На то ей сил!.. Иль слабою женою

Как трость она склонилась - и обвал

Пронесся над поникшей головою...

Короче, сон блестящий миновал,

Она очнулась, - нищая душою,

Пред пепелищем тщетных чувств своих,

Расхищенных надежд и грез пустых.

И не легко ей было!.. С испытаньем

290 Не скоро примирилася она:

Не раз своей тоской, своим страданьем,

Бессонницей своей оглушена,

Конец и смерть звала она желаньем...

Недавно на окраине окна,

Готовая упасть, она стояла...

Молчанья чутким ухом ожидала...

И броситься хотела... Но тогда

На улице вдруг чей-то голос шумный

Гульливо рассмеялся... От стыда

300 Опомнилась она... Тоски безумной

Ей совестно вдруг стало, - и когда

Взглянула вниз, невольно, неразумно, -

С товарищем узнала там _его_,

Хмельного... Не видал он ничего!..

И _нынче_, в первый раз со дня разлуки,

Они должны здесь встретиться, сойтись;

И для того терзающие муки

В груди ее мгновенно улеглись;

И для того следы забот и скуки

310 С лица ее исчезли и зажглись

Ее глаза, мечты, тщеславье, воля -

И слез своих она не помнит болей!..

Нет! Помнит их!!. Затем, чтоб отомстить,

Чтоб показать спокойное презренье,

Чтоб пред собой, пред светом искупить

Напрасное, слепое сожаленье!..

Сегодня бал! А завтра, может быть,

Она проснется в горе и волненьи...

Но здесь она должна блестеть, сиять

320 И в прах его без милости попрать!..

И много их еще здесь перед нами,

Гладиаторов на битве роковой, -

Хотя в наш век не с тиграми и львами

Им суждено вступить в кровавый бой!

Нет, _в них самих_ - с их горем, с их страстями -

Свершается борьба их!.. Нет! - С судьбой

На жизнь и смерть должны они сражаться

И свету, умирая, улыбаться...

А газ горит, а музыка гремит,

330 А бал блестит всей пышностью своею.

Толпа гостей волнуется, кипит.

Любуется хозяин гордо ею.

Он думает, что завтра прожужжит

Молва о нем, хвалой и лестью вея.

И праздником доволен он своим,

А свет, почетный гость, доволен им!

14 августа 1850

Село Вороново