Осенью 1918 года

О победе не раз звенела труба.

Много крови было пролито.

Но не растоплен Вечный Полюс,

И страна моя по–прежнему раба.

Шумит уже новый хозяин.

Как звать его, она не знает толком,

Но, покорная, тихо лобзает

Хозяйскую руку, тяжелую.

Где–то грозы прошумели.

Но тот же снег на русских полях,

Так же пахнет могильный ельник,

И в глазах собачьих давний страх.

Где–то вольность — далёко, далёко...

Короткие зимние дни...

Нет лозы, чтобы буйным соком

Сердце раба опьянить.

В снегах, в лесах низко голову клонят.

Разойдутся — плачут и поют,

Так поют, будто нынче хоронят

Мать — Россию свою.

Вольный цвет, дитя иных народов,

Среди русских полей занемог.

Привели они далекую свободу,

Но надели на нее ярмо.

Спит Россия. За нее кто–то спорит и кличет,

Она только плачет со сна,

И в слезах — былое безразличье,

И в душе — былая тишина.

Молчит. И что это значит?

Светлый крест святой Жены

Или только труп смердящий

Богом забытой страны?

Август 1918, Москва