Гостеприимство

А. Жарову

Не этой песней старой

Растоптанного дня,

Интимная гитара,

Ты трогаешь меня.

В смертельные покосы

Я нежил, строг и юн,

Серебряную косу

Волнующихся струн.

Сквозь боевые бури

Пронес я за собой

И женскую фигуру

Гитары дорогой!

Всегда смотрю с любовью

И с нежностью всегда

На политые кровью,

На бранные года.

Мне за былую муку

Покой теперь хорош.

(Простреленную руку

Сильнее бережешь!)

...Над степью плодоносной

Закат всегда богат,

И бронзовые сосны

Пылают на закат...

Ни сена! И ни хлеба!

И фляги все – до дон!

Под изумрудным небом

Томится эскадрон...

...Что пуля? Пуля – дура.

А пуле смерть – сестра.

И сотник белокурый

Склонился у костра.

И вот, что самый юный

(Ему на песню – дар!),

Берет за грудь певунью

Безусый комиссар.

И в грустном эскадроне,

Как от зеленых рек,

Повыпрямились кони

И вырос человек!

...Короткие кварталы –

Летучие года!

И многого не стало,

Простилось навсегда.

Теперь веселым скопом

Не спеть нам, дорогой.

Одни –

Под Перекопом,

Другие –

Под Ургой1.

Но стань я самым старым, –

Взглянув через плечо,

Военную гитару

Я вспомню горячо.

Сейчас она забыта.

Она ушла в века

От конского копыта,

От шашки казака.

Но если вновь, бушуя,

Придет пора зари, –

Любимая,

Прошу я –

Гитару подари!

1925