Ночной ручей

Вот он!

Слушайте и пейте.

Вот он!

Чей–то и ничей.

Как серебряная флейта,

Лег в песчанике ручей.

Он течет

      и балагурит.

А на нем,

       ясна, чиста,

Золотой клавиатурой

Отразилась высота.

Я застыл благоговейно,

Очарован высотой,

Надо мною

     муравейник,

Муравейник золотой!

Вот где чаянья сбылися:

Ничего у пыльных ног,

Только рюмки кипарисов

Узкой скатертью дорог.

И еще,

Под шалью яркой,

Да еще,

В тиши и тьме,

Чернобровая татарка,

Синеглазая Этьме.

Счастлив я

И беззаботен!

Но и счастье

И покой

Я, ей–богу, заработал

Этой раненой рукой.

Да,

Я прожил не играя,

Всё я знал:

И плоть и кровь.

Спой же песню, дорогая,

Про счастливую любовь!

Хлынет синяя улыбка,

Захлестнет веселый рот,

И серебряная рыбка

Между губ ее мелькнет.

Мне бы надо осторожней,

Я запутался, ей–ей,

В этом черном бездорожье

Удивительных бровей.

Эти

  чертовские веки...

Этот

  чертов синий цвет!

Но в каком, скажите, веке

Был рассудочным поэт?

1934