* * *

О как я теперь понимаю Давида:

он зябнет от старости вроде меня.

Я не был царём, как Давид, но обида

одна, и нам холодно с ним у огня.

Но царь – это царь: привели Ависагу

в постель, чтоб ее молодые лета

его отогрели… А я, как ни лягу –

с боков продувает меня пустота.

И если бодрюсь и шучу, то для виду, -

а сердцем брожу среди северных скал…

Завидуя, я удивляюсь Давиду:

её не познал… он её не познал.

Наверное, понял, чего ей не надо –

пусть просто прижавшихся встретит заря:

Ещё горячей молодая награда,

ещё благодарней – без права царя.

Мучительный миф или сладкая сага,

но молодость рядом со мной, и опять

целует меня, уходя, Ависага,

которую мне никогда не познать…