Пятьдесят лет

Сегодня много лет минуло нам... О Муза!

Состарились с тобой мы оба... Грустно мне,

Но я еще бодрюсь и не хочу союза

С тобою разрушать в душевной глубине.

Не обольщали нас небесные светила,

Не увлекались мы в мечтах: «Туда, туда!»

Со мной ты злилася, смеялась и грустила,

Когда царил Порок и плакала Нужда.

Как юноша-поэт, «восторгами объятый»,

Я к небу не летал (царит на небе мгла).

Родимая земля с печальной русской хатой

И с грустной песенкой к себе меня влекла.

Ты не являлась мне в венке благоуханном:

Он не к лицу тебе, союзница, поверь.

Но... - грешный человек... - в мечтании гуманном,

Я верил, что для всех есть «милосердья дверь».

Как сказочный Иван, «по щучьему веленью»,

Я с трепетом молил смиренно вот о чем:

«Пусть Солнце-батюшко младому поколенью

Даст в неба весточку живительным лучом.

Пусть юноша-поэт забудется, срывая

«С одежды облачной цветы и янтари».

Не так поется мне... Пою, не унывая:

«Ох, Солнце-батюшко! Весну нам подари!

Пусть скроется навек земное «горе-лихо»...

Тогда, в желанный час, мы с Музою вдвоем,

Забытые людьми, уснем спокойно, тихо,

И песню сладкую в могиле допоем».

1889