Meч

1

Меч создал справедливость.

2

Насильем скованный,

Отточенный для мщенья, -

Он вместе с кровью напитался духом

Святых и праведников,

Им усекновенных.

И стала рукоять его ковчегом

Для их мощей.

(Эфес поднять до губ -

Доныне жест военного салюта.)

И в этом меч сподобился кресту -

Позорному столбу, который стал

Священнейшим из символов любви.

3

На справедливой стали проступили

Слова молитв и заповеди долга:

«Марии - Деве милосердной - Слава».

«Не обнажай меня без нужды,

Не вкладывай в ножны без чести».

«In te, о Domine, speravi!»

(На тебя, Господи, уповаю! (лат.)) -

Восклицают средневековые клинки.

Меч сосвященствовал во время

Литургии,

Меч нарекался в таинстве крещенья.

Их имена «Отклер» и «Дюрандаль»

Сверкают, как удар.

И в описях оружья

К иным прибавлено рукой писца:

«Он - фея».

4

Так из грабителя больших дорог

Меч создал рыцаря

И оковал железом

Его лицо и плоть его; а дух

Провел сквозь пламя посвященья,

Запечатляя в зрящем сердце меч,

Пылающий в деснице Серафима:

Символ земной любви,

Карающей и мстящей,

Мир рассекающий на «да» и «нет»,

На зло и на добро.

«Si! Si! - No! No!» -

Как утверждает Сидов меч «Тисона».

5

Когда же в мир пришли иные силы

И вновь преобразили человека,

Меч не погиб, но расщепился в дух:

Защитницею чести стала шпага -

Ланцет для воспаленных самолюбий

А меч -

Вершителем судебных приговоров.

Но, обесчещенный,

Он для толпы остался

Оракулом

И врачевателем болезней;

И палачи, собравшись, хоронили

В лесах Германии

Усталые мечи,

Которые отсекли

Девяносто девять.

6

Казнь реформировал

Хирург и филантроп,

И меч был вытеснен

Машинным производством,

Введенным в область смерти; и с тех пор

Он стал характером,

Учением, доктриной:

Сен-Жюстом, Робеспьером, гильотиной -

Антиномией Кантова ума.

7

О, правосудие,

Держащее в руках

Весы и меч! Не ты ль его кидало

На чашки мира: «Горе побежденным!» ?

Не веривший ли в справедливость

Приходил

К сознанию, что надо уничтожить

Для торжества ее

Сначала всех людей?

Не справедливость ли была всегда

Таблицей умноженья, на которой

Труп множили на труп,

Убийство на убийство

И зло на зло?

Не тот ли, кто принес «Не мир, а меч»,

В нас вдунул огнь, который

Язвит и жжет, и будет жечь наш дух,

Доколе каждый

Таинственного слова не постигнет:

«Отмщенье Мне и Аз воздам за зло».

1 февраля 1922

Коктебель