Искусство

Осенними астрами

            день дышал,—

отчаяние

      и жалость!—

как будто бы

           старого мира душа

в последние сны

             снаряжалась;

как будто бы

         ветер коснулся струны

и пел

    тонкоствольный ящик

о днях

    позолоченной старины,

оконченных

       и уходящих.

И город —

      гудел ему в унисон,

бледнея

      и лиловея,

в мечтаний тонкий дым

                 занесен,

цветочной пылью

              овеян.

Осенними астрами

             день шелестел

и листьями

        увядающими,

и горечь горела

            на каждом листе,

но это бы

        не беда еще!

Когда же небес

           зеленый клинок

дохнул

    студеной прохладою,—

у дня

   не стало заботы иной,

как —

    к горлу его прикладывать.

И сколько бы люди

           забот и дум

о судьбах его

            ни тратили,—

он шел — бессвязный,

              в жару и бреду,

бродягой

      и шпагоглотателем.

Он шел и пел,

         облака расчесав,

про говор

       волны дунайской;

он шел и пел

         о летящих часах,

о листьях,

       летящих наискось.

Он песней

       мир отдавал на слом,

и не было горше

             уст вам,

чем те,

     что песней до нас донесло,

чем имя его —

            искусство.