* * *

Я, как грач, хлопотлив и черён,

И, хотя зовусь москвичом,

Я в полях, что заждались зерён,

Появляюсь с первым грачом.

Тут уж некогда веселиться –

Ишь как начало подсыхать,

На ладони лежит землица, –

Сразу видно, пора пахать!

А когда, подрастая, травы

Ниже клонятся над росой,

Я имею святое право

На рассвете сверкать косой.

А ещё я могу на зорях

Слушать, как поют петухи,

Щук зубастых ловить в озёрах

И в сарае писать стихи.

Но едва подступает осень,

Прибавляется мне хлопот:

Чем в полях тяжелей колосья,

Тем обильней течёт мой пот.

Из земной, из бездонной глуби, –

О, картофельная страда! –

Достаю я за клубнем клубень,

А спина болит – не беда.

Не в романе, не на экране,

Не витийствуя за столом,

Это здесь я стираю грани

Между городом и селом.

Почему-то в моём народе

Я считаться своим могу…

Стало пусто на огороде,

Пусто в поле и на лугу.

Птиц на юг угоняет голод,

И со мной ты, земля, простись.

Только я улетаю в город

Позже всех перелетных птиц.

1965