Финский праздник

Медной рябиной осыпан гравий,

Праздничный люд шуршит, разодет.

Солнце – вверху, внизу – Хэпо–Ярви,

Может быть Хэпо, а может и нет.

Пепельный финн в потертой кепке,

Древнебородый, и тот посвежел,

Место расчищено – ноги крепки,

Все приготовлены рты уже.

Медленной песни заныла нота,

Странствуя гнется, странно темна,

Гнется и тянется без поворота...

Из неподвижных рядов – короткой

Походкой выходят он и она.

Желтее желтка ее платок,

Синьки синее его жилет,

Четыре каблука черных сапог

Тупо стучат: туле–н! туле–т!

Он пояс цветной рукой обводит,

Угрюмо и молча, шагом одним

Обходят площадку, вновь обходят

И снова в обход идут они.

Стучат без улыбки на месте потом,

Странствует песня, гнетет и гнетет –

И дымнобородый с пепельным ртом

Сквозь желтые зубы нить ведет.

Упрямо и медленно ноги идут,

А звук на губах все один, один –

Как будто полки пауков прядут

Струну ледянее льдин...

Но вертятся вдруг каблуки. Жесток

Их стук тупой: туле–н! туле–т!

И желтой пеной горит платок,

И синим огнем пылит жилет.

Рябины ветви, как рога

Летят на них – и сразу

В глазах косых – Алтай, снега,

Змеиные искры Азии.

Рябины красные рога

Их тусклый танец сторожит –

Желтым огнем полыхает тайга,

Синей пылью пылят ножи.

Проходит тысяча темных лет,

И медленно снова: туле–н! туле–т!

Обходят опять неизменно и кротко,

Обходят площадку... Черной чечеткой

Оборвана песни нить...

Танцоры буксуют. Походкой короткой

Идут под рябину они.

С достоинством он на скамейку садится,

С цветного пояса руку берет,

Угрюмо и жестко целует девицу...

И праздник над ними шуршит и толпится,

А пепельный финн вытирает пот.

1926