Начало

Пять градусов тепла. Мимоза в целлофане.

Столешников опустошил твой кошелёк.

Тебя не знают здесь, тебя не целовала

фортуна никогда - ты юн и большерот.

Столешников? - скорей по тону перебранки

Скворешников - назвать годится, например, -

так произносят лишь скворцы и итальянки

вальсирующее  «эль» и праздничное  «эр».

В искусстве нет чинов и не бывает лычек.

Вгони-ка переулку под ребро

кинжальную строку - и заработай кличку

за нищету и дар - московского Рембо!

Мир падок на весну, что кот на валерьянку.

Прекрасен твой кортеж - нечёсаные псы.

Снимай, Столешников,

                               снимай с плеча шарманку -

разбухшие от медной музыки часы.

Весталка юная в муслиновом Мосторге,

неосмотрительно высмеивать любовь -

все улицы ему целуют ноги

асфальтами - сквозь дыры мокрых башмаков.

Он знает хорошо - нет Музы кроме Музы.

Погасло фонарей дешёвое драже.

И как биллиардный шар, подрагивая в лузе,

просвечивает мир в его душе!