Так вышло...

Так вышло.

Луна непонятною краской

обочины выкрасила...

Нас выжгло!

Нас -

будто из поезда полночью -

выбросило.

По пояс -

холодного снега в кювете.

В сугробах - полмира!..

А поезд

проносится мимо...

проносится мимо,

проносится мимо.

Постой!

Но ведь только минута прошла,

как мы ехали в нем и смеялись.

С его теснотой

и нежданною грустью

смирялись.

Глупили!

В чужие печали и беды

бесстрашно влезали.

Мы были

самими собой.

А теперь мы - не сами.

Теперь,

вспоминая себя,

оглушенно и тяжко молчим мы.

Тебе

я кажусь незнакомым,

далеким,

едва различимым...

Пустынная полночь.

Ладони в ожогах метельного дыма.

А поезд

проносится мимо,

проносится мимо,

проносится мимо...

Летит он - снарядом!

И тащит куда-то не наши обиды,

не наши болезни и счастья.

Ты - рядом.

А как достучаться?

А как дотянуться?

А как до тебя докричаться?...

Под снегом великим,

над временем тысячеверстным

безмолвные

крики

висят,

зацепившись за звезды.

Мне их не избавить

от каждого прошлого дня

и от каждого мига...

А память

проносится мимо,

проносится мимо,

проносится мимо...

1980