Долгое утро

Постепенно рассветает.

Вот в мраке проступает

там, где ходики стучат,

смутно-белый циферблат.

На стене белеют снимки.

На столе светлеют сливки.

Спят отец и мать во тьме,

как на белом на холме...

В эти родственные шири

я приехал из Сибири,

где заря на шесть часов

раньше всходит из лесов.

Потому-то я проснулся,

в синем мрак обманулся,

и лежу, и света жду...

Вот рассвет увел звезду.

Помню, раньше в это время

тесто в кадке шло, добрея,

раньше с пеньем петухов

просыпался отчий кров.

Но пойдя такие дали,

видно, мать с отцом устали.

В белых четырех стенах

спят на белых простынях...

В памяти война клокочет,

свадьбы дочерей топочут,

телеграммы от сынка

падают издалека.

Ну, а там, в моей Сибири,

уж часы обед пробили.

Солнце, краны в сотни тонн

Енисей берут в бетон!

В счет грядущей пятилетки

соболя заходят в клетки.

Там старается народ –

ест и пьет на год вперед!

Ну, а здесь – мурлычет кошка,

растолстела, как гармошка,

и варенье в погребке

пахнет сладко в холодке...

Рассветает постепенно.

Уж в избе светло отменно,

но еще отец и мать

не проснулись – над ждать.

Вот с звездами обои

засветились надо мною,

можно книгу открывать –

но лежат отец и мать.

Вот светло уж нестерпимо!

Лезет солнце с синькой дыма,

словно в окна бьют с утра

погранзон прожектора!

Но отец и мама дремлют,

утру все еще ее внемлют...

Да здоровы ли они?

Встань, пойди и загляни...

Я боюсь пошевелиться.

В окнах прыгает синица.

Нарастает яркий свет.

Никого-то в доме нет...

2003