Вот и нет Астафьева Виктора...

Вот и нет Астафьева Виктора –

так себя он в шутку называл.

И не будет на земле повтора –

это все же не лесоповал.

Это пострашнее: мир огромный

детских озарений и обид,

а еще и ненависти темной

ко лжецам – весь этот мир убит.

Фронтовых друзей ночные крики...

красные бинты... голодный год...

все ушло навек. Остались книги.

Но прочтет ли их когда народ?

Он стоит, нетрезвый, оскорбленный

правдою жестокой о себе.

Лестью комиссаров умиленный.

И готовый, как всегда, к борьбе.

Чтоб не отбирали хоть картошку.

И за негритянские права...

Разве здесь сгодятся понарошку

огненные Виктора слова?

1996