Что тебе купить?

…А мы, с войны пришедшие солдаты,

мы хорошо запомнили две даты:

во-первых, это день девятый мая,

тот самый долгожданный день, когда

закончилась вторая мировая,

ну а для нас — кровавая страда.

Мы вылезли из танков, из окопов:

за нами, оглянулись — пол-Европы!

И белый плеск “знамен”

с перил балконных…

Немало с той поры минуло лет,

но День Победы помним мы!

Как помним

и день отмены карточек на хлеб.

…В канун, должно, работали пекарни

всю ночь.

И вот с утра прибег я с парнем,

сынком,

ему тогда годочков восемь,

пожалуй, было…

Хлеба — завались!

А грузчики, глядим, еще подносят…

И вот мы до прилавка добрались…

— Ну, сколько вам? — спросила Кузьминишна.

— Две, — говорю ей, — две… не будет лишка. —

Не верю в счастье, брат ты мой, робею,

нежданную смахнул слезинку с век…

И чувствую себя я перед нею

как попрошайка, нищий человек.

Сую бумажку: — Две… не будет лишка. —

и слышу, что-то шепчет мне сынишка

и дергает тайком за край одёжки:

— Ой, пап! Ну, пап, купи еще одну! —

Трепещет весь, как воробей у крошки:

наголодался с матерью в войну.

И я обрел себя. Картуз на ухо:

— Ну что тебе еще купить, Колюха?

Вон пряники, конфетки…

На потребу

тебе и Ваське с Нинкою как раз…

Давай решай! —

А он в ответ мне:

— Хлеба! —

с буханок не сводя голодных глаз.

— Ну вот какой ты глупый…

Хочешь сушки?

Вон — кругленькие... Или же игрушки

посмотрим… Ну-ка! Эх, такие мне бы

тогда, когда я бегал в первый класс!

Так что тебе купить, сыночек?

— Хлеба! —

сказал он, не сводя с буханок глаз.

Я растерялся:

— Экой ты упрямый!

А хочешь карандаш, красивый самый?..

Не хочешь? Зря! Завидовали все бы!

Я, батька твой, такого не имел…

Так что ж тебе купить-то, парень?

— Хлеба! —

сказал он в третий раз.

И заревел.

С тех пор живет в душе моей забота,

когда наступит время обмолота.

Посматриваю часто я на небо,

на ржи, на ячменя вкруг деревень…

И вспоминаю:

Хлеба!.. Хлеба! Хлеба! —

сыночка просьбу

в праздничный тот день.