* * *

Пригоршня праха, мыслящий тростник,

земная персть томится в кандалах,

под грузом страха сжался и поник

неустрашимый в прошлом вертопрах.

Плывут черты безглазого лица,

обломки рук мелькают в темноте.

Тускнеет в ожидании конца

слепая тень на выцветшем холсте.