Мир

Я помню этот мир, утраченный мной с детства,

Как сон непонятый и прерванный, как бред...

Я берегу его - единое наследство

Мной пережитых и забытых лет.

Я помню формы, звуки, запах... О! и запах!

Амберы темные, огромные кули,

Подвалы под полом, в грудях земли,

Со сходами, припрятанными в трапах,

Картинки в рамочках на выцветшей стене,

Старинные скамьи и прочные конторки,

Сквозь пыльное окно какой-то свет незоркий,

Лежащий без теней в ленивой тишине,

И запах надо всем, нежалящие когти

Вонзающий в мечты, в желанья, в речь, во все!

Быть может, выросший в веревках или дегте,

Иль вползший, как змея, в безлюдное жилье,

Но царствующий здесь над всем житейским складом,

Проникший все насквозь, держащий все в себе!

О, позабытый мир! и я дышал тем ядом,

И я причастен был твоей судьбе!

Я помню: за окном, за дверью с хриплым блоком

Был плоский и глухой, всегда нечистый двор.

Стеной и вывеской кончался кругозор

(Порой закат блестел на куполе далеком).

И этот старый двор всегда был пуст и тих,

Как заводь сорная, вся в камышах и тине...

Мелькнет монахиня... Купец в поддевке синей...

Поспешно пробегут два юрких половых...

И снова душный сон всех звуков, красок, линий.

Когда въезжал сюда телег тяжелый ряд,

С самоуверенным и беспощадным скрипом, -

И дюжим лошадям, и безобразным кипам,

И громким окрикам сам двор казался рад.

Шумели молодцы, стуча вскрывались люки,

Мелькали руки, пахло кумачом...

Но проходил тот час, вновь умирали звуки,

Двор застывал во сне, привычном и немом...

А под вечер опять мелькали половые,

Лениво унося порожние судки...

Но поздно... Главы гаснут золотые.

Углы - приют теней - темны и глубоки.

Уже давно вся жизнь влачится неисправней,

Мигают лампы, пахнет керосин...

И скоро вынесут на волю, к окнам, ставни,

И пропоет замок, и дом заснет - один.

Я помню этот мир. И сам я в этом мире

Когда-то был как свой, сливался с ним в одно.

Я мальчиком глядел в то пыльное окно,

У сумрачных весов играл в большие гири

И лазил по мешкам в сараях, где темно.

Мечтанья детские в те дни уже светлели;

Мне снились: рощи пальм, безвестный океан,

И тайны полюсов, и бездны подземелий,

И дерзкие пути междупланетных стран.

Но дряхлый, ветхий мир на все мои химеры

Улыбкой отвечал, как ласковый старик.

И тихо надо мной - ребенком - ник,

Громадный, неподвижный, серый.

И что-то было в нем родным и близким мне.

Он глухо мне шептал, и понимал его я...

И смешивалось все, как в смутном сне:

Мечта о неземном и сладкий мир покоя...

.................

Недавно я прошел знакомым переулком

И не узнал заветных мест совсем.

Тот, мне знакомый, мир был тускл и нем -

Теперь сверкало все, гремело в гуле гулком!

Воздвиглись здания из стали и стекла,

Дворцы огромные, где вольно бродят взоры...

Разрыты навсегда таинственные норы,

Бесстрастный свет вошел туда, где жалась мгла.

И лица новые, и говор чужд... Все ново!

Как сказка смелая - воспоминанья лет!

Нет даже и во мне тогдашнего былого,

Напрасно я ищу в душе желанный след...

В душе все новое, как в городе торговли,

И мысли, и мечты, и чаянья, и страх.

Я мальчиком мечтал о будущих годах:

И вот они пришли... Ну что же? Я таков ли,

Каким желал я быть? Добыл ли я венец?

Иль эти здания, все из стекла и стали,

Восставшие в душе как призрачный дворец,

Все утоленные восторги и печали,

Все это новое - напрасно взяло верх

Над миром тем, что мне - столетья завещали,

Который был моим, который я отверг!

1903