Развертывается скатерть, как в рассказе о Савле...

Развертывается скатерть, как в рассказе о Савле,

Десятилетия и страны последних эпох;

Что ни год, он сраженьем промечен, прославлен,

Что ни дюйм, след оставил солдатский сапог.

Война на Филиппинах; война в Трансваале;

Русско-японская драма; гром на сцене Балкан;

Наконец, в грозном хоре, - был трагичней едва ли,

Всеевропейский, всемирный кровавый канкан!

Но всхлип народов напрасен: «поторговать бы мирно!»

Вот Деникин, вот Врангель, вот Колчак, вот поляк;

Вот и треск турецких пулеметов под Смирной,

А за турком, таясь, снял француз шапокляк.

Жизнь, косясь в лихорадке, множит подсчеты

Броненосцев, бипланов, мортир, субмарин...

Человечество - Фауст! иль в музеях еще ты

Не развесил вдосталь батальных картин?

Так было, так есть... неужели так будет?

«Марш!» и «пли!» - как молитва! Первенствуй, капитал!

Навсегда ль гулы армий - музыка будней?

Красный сок не довольно ль поля пропитал?

Пацифисты лепечут, в сюртуках и во фраках;

Их умильные речи - с клюквой сладкий сироп...

Но за рынками гонка - покрепче арака,

Хмельны взоры Америк, пьяны лапы Европ!