* * *

Не могу держать спокойно плечи,

Мимо ветхих зданий проходя.

Слышу скорбный шепот человечий

И тревогу каждого гвоздя.

Слышу зыбь глухого распаденья

И знакомый обморочный тлен,

И трудолюбивые виденья

Расщепляют плоть ущербных стен.

Осыпая пыль, взрывая звуки,

То скребя, то каменно стуча,

Шевелятся, лезут, рвутся руки

Сквозь рябую старость кирпича.

И шумит горячее дыханье,

И, вскипая, бьет прибоем пот,

Кирпичи расходятся,— и вот

Пред глазами каменное зданье

Тьмой рабочих обликов встает:

«Мы давно зарыты все в могиле,

Но ушли с земли не без следа,—

Мы себя тугим огнем труда

В стройный облик зданья воплотили,

Зданьем жили долгие года.

Жизнь неслась, как прежде, перед нами,

Мы могли о прошлом не тужить,—

Крепкими, большими этажами

Были рады жизни мы служить.

Но теперь мы снова пред могилой...

Время так и точит зданье вспять,

Время так и хочет дикой силой

Плоть камней и плоть людей разъять.

Время и дождем и ветром точит...

Стал со стен срываться смертный бред,—

Налетит на стены ветер ночи,

И, в стенах качаясь, забормочет

Смертным бредом твой сосед».

Слышу скорбь родной рабочей речи,

И как будто с ветра иль с дождя

Я и сам качаюсь, вдаль бредя...

Не могу держать спокойно плечи,

Мимо ветхих зданий проходя.

1924