Смерть моего сына марта 1795 года

Так нет тебя, дитя любезно!

Сомкнул ты очи навсегда

И лег, всем зрелище преслезно,

О, скорбь! о, лютая беда!

Страдалец, мук не заслуживший,

За что ты горьку чашу пил?

Меж человеков ангел живший,

Чем тако небо оскорбил?

Не ты, не ты, отец твой грешен,

Отец несносен твой судьбе.

Затем он был тобой потешен,

Чтоб после плакал о тебе.

Я плачу, глаз не осушая,

И стоном надрываю грудь.

И льзя ль, себя не сокрушая,

Николеньку воспомянуть?

Душа велика в теле малом,

О, как он люту скорбь сносил,

И коим огражден забралом,

Явил в борьбе с ней столько сил?

Не вышла вздоха ни едина,

Боль тщился в сердце запереть.

Седый отец! учись у сына,

Как должно мужу умереть.

Расстанься мудрых ты с собором;

Оставь все книги наконец.

В дому твоем, твоим под взором,

Взрастал безграмотный мудрец.

Читай его, и помни вечно,

Как умер он, и как он жил:

Он жизнию своей, конечно,

Тебя и смертью одолжил.

Учися быть ему подобен:

Печаль внутрь сердца ты запри;

Живи, как он, правдив, незлобен;

Как он, нетрепетно умри.

О ангел, существо бесплотно,

Предтеча мой во оный свет!

Иду туда, иду охотно,

Куда меня твой взгляд зовет.

Ах!.. ты еще ко мне взираешь,

В мой одр твой тихий ход клоня!

Ко мне ты руки простираешь,

Объяти силишься меня!

Иду, от смертных устранюся;

Теку с поспешностью в твой след:

Да там с тобой соединюся,

Где нет печалей, страхов, бед.

Мы станем тамо наедине

Беседовать, в садах гулять;

Я буду там тебя, мой сыне!

А ты меня увеселять.

За радостию пойдет радость,

За лирным шумом -- новый шум;

Со сладостью сплетется сладость:

Плененья чувств, восторги дум!

Но как?.. я грешен, ты невинен;

Я вихрь, ты сладка тишина;

Я буй, ты ангел благочинен --

Часть наша будет ли равна?

Хотя всем милы круги звездны,

И я достигнуть в оны льщусь,

Но, меж тобой и мною бездны

Чтобы не пролегли, страшусь.

Ты будешь в цветосном поле,

Во недрах самого творца;

Взгляни, дитя, ко мне оттоле,

Утешь улыбкою отца.

Утешь его улыбкой тою,

Какой ты тешил здесь его;

Зарею облачен златою

Кинь нань луч блеска твоего.

Ты рад меня одеть всем светом;

Ты рад, моя о иста кровь!

Так в сердце, от родства согретом,

Найду и тамо я любовь!

Когда все ставят твердь защиты

В героях из своей семьи,

И мне врата в Эдем открыты:

Там блещут сынове мои.

Но я доколе пресмыкаюсь,

Болезнен, в бренном телеси,

Покровом я твоим ласкаюсь:

Сияй мне, сыне, с небеси.

Ты благ, ты ангелом быть стоишь,

Будь страж, хранитель буди мой.

Ты всё во благо мне устроишь,

Души и сердца вождь прямой.

Ты знаешь, в чем моя потреба,

Куда желанье я простер:

Тебе блюсти дано от неба

Меня, мать, братьев и сестер.

1777