Над рекой

Долго, по целым часам над широкой рекою

В думах сижу я и взоры на влаге покою,

Взгляд на реку представляет мне жизни теченье...

(Вы уж меня извините на старом сравненье:

Пусть и не ново оно, да лишь было б не дурно!)

Вот на реке - примечайте - то тихо, то бурно,

Чаще ж - ни то, ни другое, а так себе, хлябью

Ходит поверхность воды или морщится рябью.

Вот челноки, челноки, много лодочек разных,

Много гребцов, и пловцов, и рабочих, и праздных;

Ялики, боты плывут, и красивы и крепки,

Утлые идут ладьи, и скорлупки, и щепки.

Эти плавучие зданья нарядны, то принцы!

Прочие ж - мелочь, так - грязный народ, разночинцы.

Те по теченью плывут, обгоняя друг друга,

Этот же - против теченья, - ну, этому туго!

Крепче греби! - Вот сам бог ему силы прибавил, -

Ветер попутный подул, так он парус поставил,

Ладно! Режь воду да парус держи осторожно, -

Чуть что не так - и как раз опрокинуться можно, -

Лодке убогой под ветром погибнуть нетрудно. -

Вот выплывает большое, тяжелое судно,

Парус огромный, пузатый, с широкой каймою,

Шумно вода и сопит и храпит под кормою,

Под носом - пена, движение важное, - барин!

Даже и ветру не хочет сказать «благодарен».

Лодочка сзади привязана; панская ласка

Тащит вперед ее, плыть и легко... да привязка!

Я не желал бы такою быть лодкой - спасибо!

Лучше уж буду я биться, как на суше рыба,

Лучше в боренье с волной протащу свою долю

Сам по себе, полагаясь на божию волю! -

Вот, развалясь, величаясь своими правами,

Едет широкая барыня-барка с дровами,

С топливом славным; как север зимою повеет-

Многих она удовольствует, многих согреет,

Щедрая барыня! - Есть и в салонах такие,

Как поглядишь да послушаешь сплетни людские. -

Это же что? - Тут уж в быль перешла небылица:

Глядь! По волнам водяная летит колесница;

Словно пылит она, так от ней брызги крутятся,

Тряско стучит и гремит, и колеса вертятся.

Экой корабль! С середины глядит самоваром:

Искры летят из трубы между дымом и паром;

Пышет огнем, попирая послушную воду;

Пена вокруг, а на палубе - эко народу!

Мыслю, любуясь таким огневым организмом:

Этот вельможа устроен с большим механизмом,

Против теченья идет, как там ветер ни дует;

В тишь он далёко вокруг себя зыбь разволнует,

Так что кругом закачаются лодки и челны, -

И не хотел бы попасть я в подобные волны, -

Слабый челнок мой другие пусть волны встречает,

Только волны от вельможи боюсь - укачает. -

Мысленно я между тем над рекою гадаю:

Меж челноками один я за свой принимаю;

Вот - мой челнок, потихоньку, на веслах, на мале,

К берегу держит, от злых пароходов подале;

Вслед за иным не дойдет до величья он в мире,

Ну да он сам по себе, а иной - на буксире;

Песни поет мой гребец - не на славу, не звонко,

Было бы только лишь в меру его голосенка;

Жребий безвестный и бедность его не печалит,

Вот он еще поплывёт, поплывет - и причалит

К берегу - стой! Вот лесок, огородец, полянка!

Вот и дымок, огонек и на отдых - землянка!

1857